Родилась в Сибири. Закончила Тюменский государственный нефтегазовый университет. Работает инженером-программистом. Член поэтического клуба «Поиск» — ЛИТО «Возрождение». Дипломант I Всероссийского молодёжного литературного конкурса «Русские рифмы» (г. Москва), конкурса «Всемирный день поэзии» (г. Тюмень), Всероссийской литературной премии «В начале было слово».
Лауреат поэтического конкурса Грушинского фестиваля 2022 года, двукратный лауреат фестиваля «Чумбардия» (г. Урай).
Публикации: сборник участников «Русских рифм» — «Родные города 1 том» (2015), «Про100 рифмы» (2016), альманах писателей Югры «Эринтур» (2016, 2020), литературный альманах ЛИТО «Возрождение» «О, Женщина», сборник прозы и поэзии Всероссийской литературной премии «В начале было слово» (2021).
Автор сборников: «Впусти тишину» (2014), «Ирреальность» (2016), «Бумажная эскадрилья» (2022).
Живёт в п. Мортка (ХМАО — Югра).
Содержание
«Март кроил паруса»
Стихотворения
***
Мам, он живёт во мне вспышками, всплесками,
Яркими искрами, треском костра.
Мама, его появления резкие.
Память — обрезки, а я пуста.
Мам, я пишу его имя на коже
Подчёркнутым хрупкой своей ключицей.
Мама, всё это немыслимо сложно,
Но наша с ним встреча никак не случится.
Мам, он уходит, а жизнь не гаснет.
Не меркнет мир, не трещит броня.
Мама, мне кажется, это НАС нет.
Будто бы ОН придумал меня.
***
Март кроил паруса, строил лодку из дерева гофер.
И скользил, и струился в руках его парусный шёлк.
Я влюблённо смотрела на Марта классический профиль
И пыталась запомнить, пока он опять не ушёл.
Март кроил паруса и, меня проверяя на прочность,
То язык отнимал, то учил, как ребёнка, ходить.
Каждый год я пыталась ему написать хоть строчку,
Но за несколько лет ни одной не смогла посвятить.
Я сжигала слова, я все письма бросала на ветер,
И летели по ветру бумажной они эскадрильей.
Но однажды одно из них Март прочитал и ответил,
Что кроил паруса. Передумал — и выкроил крылья.
***
Ты не выход и не спасение, мой причал.
Не хочу отвыкать от того, к чему приучал.
Изучая детали лица, ты не замечал,
Что таких, как и я, на пути ежедневно встречал?
Ты не выход. Ты точка отсчёта и невозврата,
Мой маяк, оголённый нейрон, неделимый атом,
Взрыв рассвета… И в свежее утро нового дня,
Сам не зная того, ты упорно зовёшь меня.
Не спасение. И не выход. А новый ход.
Я сражалась на совесть и пала, как Дон Кихот.
Ты стираешь чужие следы на моей душе.
Я хотела влюбиться.
Теперь боюсь, что уже.
***
Мне бы вывернуться наизнанку, чтоб тебя вытащить.
Соскоблить острием со стенок своей души.
Чтобы новый образ вместо тебя в себе выточить.
Чтобы голос твой в голове навсегда заглушить.
Чтобы больше не поддаваться приступам ярости,
Чуя, как под рёбрами боль и обида шевелятся.
Это так глубоко сидит, что, верней всего, в старости
На беззубой десне хлебной крошкою перемелется.
А пока оно глохнет. И вновь накрывает жгучими,
Глотку рвущими криками, спрятанными в ладонь.
И молчанье твоё не потушит меня, горючее.
Оно льётся в мой бешеный, плотный, пунцовый огонь.
***
Я пытаюсь найти баланс,
В этой жизни найти баланс.
Я пытаюсь создать альянс
Из, казалось бы, разных целей.
Полагаю, что всё смогу,
Только жизнь меня гнёт в дугу,
Словно радость неся врагу —
Все попытки водой сквозь щели
Вытекают в словесный пруд…
Безбережный, бездонный пруд —
Это мой неизбывный труд,
Глубину его не измерить.
Если горечь и сушь во рту —
Я иду к своему пруду —
Погружаюсь и, как в бреду,
Пью, чтоб снова в себя поверить.
***
Дети Севера спят. А дождливый, порывистый ветер
Клонит кроны деревьев таёжных на юго-восток.
Имя каждого спящего в строгом хранится секрете.
Отдаваясь от стен, чуть доносится их шепоток.
Дети Севера слишком давно не ходили на капище.
Снится им золотая богиня Конды — Сорни Най.
Укрывает их сон, будто мягкой медвежьею лапищей,
Шепчет, словно лесной ручеёк: «Вспоминай, вспоминай…»
Детям Севера снится тайга с вековыми кедрами,
Снится им белый мох под босыми бегущими стопами,
Золотые бора, на грибы и на ягоды щедрые,
И таёжный дневник, что исписан звериными тропами.
Когда кончится дождь и утихнет порывистый ветер,
Когда реки войдут в берега — с глаз падёт пелена.
Имена, что так долго хранились в строжайшем секрете,
Вдруг откроют. И мы прочитаем свои имена.
***
Взбаламучен омут, кипит вода:
На поверхность вылазят черти
И зовут усердно меня туда,
Где живут, без любви и смерти.
«Лучше, чем в раю, — повторяют в такт,
— Там, в раю — скукота, учёт…
Ну а в жизни земной — далеко не факт,
Что хоть в чём-то тебе повезёт».
Взбаламучен омут, вода кипит.
Им вода — что земная твердь.
Как святые, умеют по ней ходить,
Но не верят в любовь и смерть.
Наблюдаю за ними который час,
Уговоры лукавые слушая.
В бесконечную жизнь без любви?
Я — пас. Не готова отдать свою душу.
Я хочу, чтоб, куда бы там ни занесло
В этой жизненной круговерти,
Мне, дай Бог, всем врагам и чертям назло,
Повезло и в любви, и в смерти.
***
Это знакомо тебе и мне.
Это понятно лишь нам двоим.
Тлея углём в голубом огне,
Тянем сожжённой гортанью дым.
Рыжий по коже бежит огонёк,
Брызжет искра, разрываясь в клочья.
Стонем и стынем, и невдомёк —
Есть ли другие костры и ночи.
Жерла вулканов, кузнечные печи…
Нам не узнать того жара степень.
Слышали, что раскалённых не лечат.
Знаем, от них остаётся пепел.
Скоро и мы с тобой станем сажей,
Кострищем дымящим, уставшим бойцом…
А тот, кто согрелся от нас, измажет
В саже случайно своё лицо.
***
Не надо мне о любви…
Пожалуйста!
Я выйду на следующей станции.
Можно?
Дурачусь, кричу, смеюсь, но не жалуюсь.
Мне тошно от жалоб. И от любви тошно.
Выйду на станции у тихого омута.
Пусть люди уверены — он кишит бесами.
Но это мой дом. И в одной из комнат
Стоит моё старое, доброе кресло.
***
Научи меня, папа, ходить по лесу
Так же тихо и быстро, как ходят звери,
Чтобы я, как они, научилась инстинктам верить.
Укажи на грибные места и тропы,
По которым я выйти смогу к водопою, —
Я водой родниковой напьюсь и лицо омою.
Расскажи, куда рыба идёт на нерест,
У каких берегов дремлет крупная щука,
Чтоб всегда смогла накормить я и сына, и друга.
Покажи мне, как нужно держать своё слово,
Убеди, что нельзя его брать обратно, —
И тогда даже злейший враг может стать мне братом.
***
Я, крепко обняв нарядную куклу,
Сижу в самолёте. Ей страшно взлетать.
Пусть рядом сидящий сочтёт меня глупой.
Плевать.
Взлетим. Я её отложу аккуратно
В сторонку. Отмечу — до встречи лишь ночь.
Посадка. И я эту куклу обратно —
На руки. К себе прижимаю, как дочь.
И чувствую в сердце своём «самолетик» —
Перроны, вокзалы, небесная синь…
Я вечно в пути. Постоянно «в полёте».
Саму себя трудно простить.
Я, крепко обняв нарядную куклу,
Сижу на вокзале. До встречи лишь ночь…
Пусть каждый, кто видит, сочтёт меня глупой.
Плевать.
Меня
Дожидается
Дочь.
(Вокзал, Екатеринбург, декабрь 2015)