Перейти к содержимому

ГЕННАДИЙ МАРТИНОВИЧ «Наблюдения над лексикой поэтического сайта»

Доктор филологических наук, поэт, писатель. Мартинович Геннадий Ананьевич родился в Ленинграде. После окончания школы служил в Армии. Работал на заводе. В 1972 году закончил отделение филологического факультета ЛГУ по специальности русский язык и литература. Преподавал в вузах и университетах Ленинграда (Санкт-Петербурга). В 1979 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1995 — докторскую.
Научные интересы Геннадия Ананьевича лежат в области общего языкознания, психолингвистики, системных отношений в лексике (лексико-семантические, тематические и т. п. поля и группы), лексической семантики, семасиологии, ономасиологии, лексикографии, лексики художественных произведений, стилистики, поэтики и др.
Живёт в Санкт-Петербурге.

Одним    из     важнейших     показателей,     определяющих   особенности   поэтических    произведений,    является используемая   в   них   лексика.   Поэтому   результаты к а ч е с т в е н н о — к о л и ч е с т в е н н о г о (состав, форма, функция, содержание) её анализа, как представляется, могут служить достаточно надёжным критерием выявления многих существенных черт этих произведений.
Предметом    настоящего      исследования      являются п о л н о з н а ч н ы е слова поэтических произведений, опубликованных в международном поэтическом клубе «Рифма.ру» (URL: http://rifma.ru/) 20 и 21 июля 2008 г.; выбор дат случаен, список произведений можно найти на этом же сайте (URL: http://rifma.ru/rifma.php). По нашему мнению, есть достаточные основания рассматривать отобранный материал, полученный путём случайной выборки, в качестве своеобразного «микросреза» лексики этих публикаций.

Немного статистики

В собранном материале содержится 2792 слова, представленных 4394 употреблениями. 2097 слов с частотностью 1 (75,11% от всех слов) представлены соответствен- но 2097 употреблениями (47,72% от всех употреблений). Остальные 695 слов (24,89% от всех слов) с частотностями 2 — 27 представлены 2297 употреблениями (52,28% от всех употреблений). Следовательно, процент употреблений единичных слов примерно равен проценту употреблений всех остальных слов (около 50%), тогда как процент количества этих слов (75,11%) примерно в 3 раза больше процента количества остальных слов (24,89%).

Состав (номенклатура) 

I. Условное ядро лексических единиц, ранжированных по убывающей частотности, образуют слова с частотностью > 5 — 79 слов (2,83%), представленных 722 употреблениями (16,43%):
быть/есть (‘иметься’, ‘существовать’, ‘находиться’) 27, жить, ночь, страна 20, жизнь 18, мир1 (‘вселенная’, ‘земной шар’) 17, душа 15, знать (глаг.), любовь, мочь (глаг.) 14, дом, уже (нареч.), хотеть 13, день, ещё, любить, небо 12, искать, лето 11, ветер, другой, ждать, идти 10, огонь, опять, поэт, рука, свет1 (‘излучение, освещение’), слово, сон, холод 9, время, глаза, край, надо, птица, сказать, солнце, счастье/ие, ходить 8, белый, вдруг, вода, голова, дверь, дождь, друг, звезда, кровь, народ, очень, рядом (нареч.), свет2 (‘мир, вселенная’), снова, стих, уходить 7, биться, больше, брать, глядеть, говорить, жена, мама, мечта, окно, прийти, пытаться, родной, сад, сердце, смерть, снег, старый, тёмный, теперь, хороший, цветок, чёрный, чужой 6.

Приведённый материал показывает, что ядро рассматриваемой лексики составляют исключительно нарицательные нейтральные общеупотребительные слова.
Наиболее часто встречаются (по всей выборке) слова с корнями жи-(жить) и люб-(любить):
[жи-]: жить 20, жизнь 18, живой 4, жизнь-лужа, жил-
был 1. Всего: 44 употребления;
[люб-]: любовь 14, любить 12, любимый 4. Всего: 30 употреблений.
Таким образом, основными предметами рассматриваемых поэтических произведений являются вполне ожидаемые «жизнь» и «любовь».

II. Условную переходную область совокупности составляют слова с частотностью 2–5. Это — 616 слов (22,06%), представленных 1575 употреблениями (35,84%). Размеры настоящей работы не позволяют привести полностью список слов этой области и провести их подробную классификацию. Поэтому мы вынуждены ограничиться лишь наиболее показательными примерами.
Эта область совокупности также представлена в основном нарицательной нейтральной общеупотребительной лексикой. Отдельные исключения находим лишь среди слов с частотностью 2 (два слова с частотностью 3).

  1. Словообразовательные неологизмы.

1) Морфолого-синтаксические образования. Лексикализация грамматического слова. «До» 2 (К примеру, дверь — граница меж мирами: меж миром «до» и миром «после» двери… 1, Что в «ДО» располагается отвесно, «ЗА» дверью может быть — горизонтально 1).

  1. Слова, маркированные стилистически и по сфере употребления.

1) Книжные слова.
Поэтизмы. Пилигрим 3.

2) Слова разговорно-просторечного характера.
А) Негрубые. Папа 3, бабулька, мишка, мужик, оконце, штучка 2. В составе фразеологизма. Точь (точь в точь) 2.
Б) Грубые. Дурак 2.

3) Областные слова.
Катанки 2.

4) Заимствованные слова.
Экзотизмы. Ланч, унты, вендетта 2.

5) Имена собственные.
Личные имена и фамилии. Мураками, Сашка, Марк Юний/Марк-Юний 2.
Географические наименования. Коктебель, Нью- Йорк, Москва, Питер 2.
Другие. Телец, Лета 2.

Всего 22 слова (46 употреблений): два слова с частотностью 3 (пилигрим, папа), 20 слов с частотностью 2 (бабулька, вендетта, дурак, катанки, ланч, мишка, мужик, оконце, точь (точь в точь), штучка, унты; Коктебель, Лета, Марк Юний/Марк-Юний, Москва, Мураками, Нью-Йорк, Питер, Сашка, Телец). То есть 3,57% от слов этой области и 2,92% от употреблений этой области; соответственно 0,79% и 1,05% от всех слов и употреблений.

III. Условную периферию совокупности образуют слова с частотностью 1 — 2097 слов (75,11%), представленных 2097 употреблениями (47,72%).
Именно в этой области помимо нейтральных общеупотребительных слов находится большинство слов, так или иначе маркированных. Приведём некоторые примеры.

  1. Словообразовательные неологизмы.

1) Сложные слова.
А) Сложносоставные. Болеро-равель, гипсо-псовый, года-этажи, женщина-подсказка, жизнь-лужа, насмешка-смерть, салки-крылья, тьма-кровь.
Б) Слитные. Звуколов, звукопряд, приторнотомный, стихозвон.

2) Аффиксальные образования.
А) Префиксальные (префиксоидные). Нижеземельский.
Б) Суффиксальные. Монетина, писателевый, Пиночетыч, цирцеин.
В) Префиксально-аффиксальные.       Заспинный,    по-архимедски, сверхприлежно.
Г) Безаффиксные (нулевая аффиксация). Снить.

3) Лексико-синтаксические образования.
С суффиксацией. Непосредствамность (из «не по средствам»).

4) Морфолого-синтаксические образования.
А) Лексикализация грамматических слов и морфем. «После» (К примеру, дверь — граница меж мирами: меж миром «до» и миром «после» двери…).

  1. Авторская обработка фразеологизмов.

1) Синтаксические преобразования.
Изменение порядка слов. В карьер да с места.

2) Изменение формы одного из компонентов.
И денно и ночно (из: «денно и нощно»).

  1. Слова, маркированные стилистически и по сфере употребления.

1) Книжные слова.
А) Поэтизмы. Горделиво, грёзы, лобзанья, пиит, твердь, тернии.
Б) Номенклатурные и книжно-терминологические слова. Децибеллы, дихлофос, квестор, краплак, летаргически, нессер, парсек, фантом.

2) Разговорно-просторечные слова и фразеологизмы.
А) Негрубые. Кафешка, копнушка, надклюнуть, наказец, остудный, подзатихнуть, простоквашка, расхлябиться, стишочек, чиркнутый.
Фразеологизм. Пьяный в стельку.
Б) Грубые. Гад, кретин, морда, обрыднуть, сортир, стерва.

3) Народнопоэтические слова и словосочетания. Давным-давно, дева, жил-был, ладушки, любый, Маша-растеряша.

4) Жаргонные слова. «Дух» (‘душман’ — афганский моджахед), «Съехать» (‘сойти (с ума)’). Ср. «съехать с катушек».

  1. Устаревшие слова и формы слов.

1) Слова. Присный.

2) Формы слов. Павший, завявший, человече.

  1. Заимствованные слова.

1) Недавно заимствованные (частично освоенные, сло- ва-агнонимы). Миллениум, тур (‘поездка’), харизма.

2) Экзотизмы. Лозанья, нецке, хамсин.

3) Варваризмы.
А) Нетранслитерированные. Goes, i-love-yo, pictre-in-pic- tre, what-a-pleasre, wireless (не включены в общий список).
Б) Транслитерированные. Киллер, лейба, мачо, экспозит.

  1. Имена собственные.

1) Личные имена. Август-мальчишка, Азраил, Болек, Кальпурния, Лёлик, Сашулька.
2) Географические наименования.  Московия-царица.
3) Другие. Российская «Имперья», «Сербского», «Склифосовского».
4) Авторские имена собственные (слова, выделенные автором заглавной буквой). Дождь, Поэт, Слово, Страна, Строка.

Особо отметим отдельные ошибочные написания: бессоница, истиный, кочарыжка, Марк-Юний, невовремя, некошенный, палитурный, точь в точь, приторнотомный, нецке, децибеллы.

Основные особенности употребления

Рассматривая художественное использование слова, необходимо иметь в виду, что главным здесь является не употребление каких-то необычных (новых, индивидуальных, редких и т. п.) слов, а необычное использование «обычных» (нейтральных, общеупотребительных и т. п.) слов, необычное (индивидуально-авторское) сближение в этих словах чувств, образов, понятий и т. д. В то же время исследователя- ми художественной речи постоянно подчёркивается мысль о том, что всё индивидуальное, авторское всегда создаётся на основе общего, на основе национального языка определённой эпохи, который, таким образом, сам, так или иначе, отражается в этом индивидуальном. В частности, рассматривая основные принципы Словаря автобиографической трилогии М. Горького, Б. А. Ларин писал: «…Мы задумали и осуществляем словарь, от начала до конца отражающий особое преломление традиций русского литературного языка в творчестве М. Горького, поэтому до некоторой степе- ни противопоставленный общим словарям русского языка… Индивидуально-авторское в этом словаре выступает всегда на фоне общего в той мере, в какой языковое мастерство писателя поднималось над уровнем общего литературного языка своей эпохи или, в некоторых случаях, как бы уходило в глубины, под „среднюю линию“ литературных норм».
Таким образом, в художественном тексте (в поэтическом — особенно!) слово практически всегда выступает в диалектическом единстве общего и индивидуального.

Как известно, основным средством лексической образности являются тропы, позволяющие создавать авторские семантические неологизмы. И именно умением находить в этих неологизмах наиболее оптимальное соотношение общего и индивидуального, уместностью, целесообразностью, удачностью, правильностью и т. д. их использования в каждом конкретном случае во многом определяется мера поэтической одарённости автора, мера его таланта (хотя, конечно, и не только этим).
Рассмотрим особенности употребления полнозначных слов на примере первого (хронологически) из отобранных нами стихотворений — «Под мостом» Надежды Жандр.

Под мостом

Под мостом это гулкое пенье
и готически, сводами вод
изгибаются лиги кореньев
в перфорации каменных нот.

И стальными текут обручами,
упираясь отвесами век,
и ласкают слепыми волками
синевы быстротечный разбег,

и в цепях, мимолётно целуя,
замирают, прижавшись к щеке,
губы ветра. И — ржавая сбруя
на речном мускулистом виске.

(Позднее это стихотворение было удалено автором с «Рифмы» и сейчас находится на сайте «Стихи.ру» (URL: http://www.stihi.ru/2009/02/13/4689).

Всего в этом небольшом стихотворении употреблено 37 полнозначных слов. Из них в общей выборке одно слово имеет частотность 10, одно — 4, четыре — 3, шесть — 2 и двадцать пять — 1.
Только три слова здесь (готически 1, лига 1, перфорация 1) относятся к книжной лексике. Остальные слова — нейтральная общеупотребительная лексика. Ветер 10, ласкать 4, губы 3, гулкий 3, слепой 3, целовать 3, висок 2, воды 2, разбег 2, свод 2, течь (глаг.) 2, цепь 2, быстротечный 1, веко 1, волк 1, готически 1, замирать 1, изгибаться 1, каменный 1, коренья 1, лига 1, мимолётно 1, мост 1, мускулистый 1, ноты 1, обруч 1, отвес 1, пенье 1, перфорация 1, прижаться 1, речной 1, ржавый 1, сбруя 1, синева 1, стальной 1, упираться 1, щека 1.
Однако употребление практически каждого полнозначного слова в поэтическом тексте свидетельствует, как уже отмечалось выше, о его тех или иных семантических преобразованиях, и прежде всего — об особых «обертонах смысла» (Б. А. Ларин), «при- ращениях смысла» (В. В. Виноградов), т. е. о наличии смысловых оттенков того или иного характера.
В рамках настоящей работы мы можем остановиться на лексико-стилистическом анализе слов лишь первой строфы. Рассматриваемое произведение явно   сюрреалистическое. Сюрреализм же, как хорошо известно, — «направление в искусстве 20 в., провозгласившее источником искусства сферу подсознания (инстинкты, сновидения, галлюцинации), а его методом — разрыв логических связей, заменённых свободными ассоциациями… главной чертой сюрреализма стала парадоксальная алогичность сочетания предметов и явлений, которым виртуозно при- даётся видимая предметно-пластическая достоверность».
Понятно, что понимание сюрреалистических произведений каждым читателем весьма субъективно и принципиально никогда не может быть однозначным.

Название «Под мостом». Согласно пояснению самого автора, всё стихотворение, построено на взаимоотношениях   сознательного   и    подсознательного,    а под мостом — это пространство между ними. В тексте же стихотворения это предложно-именное сочетание посредством достаточно широкого круга ассоциаций связывается в нашем сознании также с такими, например, явлениями, как: бытие (в наиболее общем смысле) в ограниченном пространстве, под чем-то нависшим, между твердью и водью и т. п., бродяжничество, бездомность и т. д.

Мост. Прежде всего, конечно, это собственно мост в прямом значении слова. Кроме того, мост сам по себе может также напоминать волну («свод вод»).
Пенье. Используемое значение, точнее, оттенок одного из значений — «издавать протяжные звуки (о различного рода предметах)»6. Здесь это пение ветра (см. далее губы ветра), шире — ветра-судьбы и т. п. В то же время это пение, можно сказать, по особой, самой природой созданной музыкальной записи, своеобразной партитуре (лиги кореньев, каменные ноты).

Гулкий. Прилагательное  гулкий  имеет  два  значения:

  1. «Громкий, далеко слышный,   не   сразу   смолкающий».
  2. «Усиливающий звуки, имеющий сильный резонанс» (пение под мостом). В данном случае (гулкое пенье) мы, несомненно, имеем дело с совмещением этих двух значений в одном употреблении слова.

Готически.   Наречие   от   прилагательного    готический — «построенный, выполненный в стиле готики». Употреблённое в предложении в функции обстоятельства образа действия, оно может рассматриваться в качестве основания сравнения: готически, сводами вод изгибаются лиги кореньев, т. е. изгибаются, отражаясь в воде, такими (похожими на), как в готических сооружениях.

Свод. В прямом смысле — «криволинейное перекрытие, соединяющее стены, опоры какого-либо сооружения». Авторское употребление (сводами вод), по нашему мнению, допускает два толкования: 1. Перенос наименования: свод моста — его отражение в воде. 2. Перенос наименования: готические (стрельчатые) своды — волнистая поверхность воды (отражаясь в которой изгибаются лиги кореньев). Здесь, скорее всего, также можно усматривать совмещение двух значений (отражение в воде свода моста и волнистая поверхность воды) в одном употреблении. Возможна ещё и ассоциация с бликами воды, отражающимися на каменной поверхности сводов и придающими им некую «текучесть». При этом своды опор становятся как бы частью воды — её отвердевшим порождением.

Воды. Основное значение вещественного существительного вода — «прозрачная, бесцветная жидкость, образующая ручьи, реки, озера, моря и представляющая собой химическое соединение водорода с кислородом». Формы мн. числа его имеют особое значение — «водная масса реки, озера, моря». Авторским является употребление этой формы в составе отмеченного выше сравнения.

Изгибаться. Значение глаголов несовершенного вида определяется путём отсылки к значениям соответствующего глагола совершенного вида изогнуться — «стать изо- гнутым, непрямым, согнуться, приняв вид дуги». В составе сравнения оно обозначает изгибы лиг кореньев в перфорации каменных нот в водном отражении. В форме несовершенного вида глагол изгибаться создаёт ощущение непрерывности процесса — не раз и навсегда созданной формы, но живого постоянного взаимодействия корней с отверстиями.

Лига. В стихотворении употребляется омоним ли́га — «музыкальный знак в виде дуги над нотами, указывающий, что их надо исполнять связно, без перерыва». В словосочетании лига кореньев можно усмотреть перенос значения на основе сходства формы: лиги — изгибы (кореньев). Кроме того, здесь вполне допустимы ещё и ассоциации на основе парономазии: лиги кореньев — лики кореньев.

Коренья. Существительное корень/корни/коренья многозначно. Наибольший интерес для нас представляет значение «подземная часть растения, посредством которой оно укрепляется в почве и получает из земли воду с растворенными в ней минеральными веществами». В словосочетании лиги кореньев в перфорации каменных нот архаическая форма мн. числа коренья, сохраняя основное значение, наполняется весьма существенными, на наш взгляд, дополнительными смысловыми оттенками. Это в одно и то же время партитура, по которой поёт ветер-судьба, и инструмент, с помощью которого осуществляется это пение. Кроме того, коренья в данном стихотворении — это ещё истоки и взаимосвязи явлений. Отметим также «вторичную ассоциацию» — коренья как часть кулинарного или «ведьминского» процесса, ингредиент некой кухни. Коренья в этом случае способствуют ещё большему расширению объёма восприятия.

Перфорация. Основное значение — «отверстия на перфокарте или перфоленте, местоположения которых соответствуют закодированной на этой карточке информации». В метафорическом значении — дырочки нот, проделанных корнями в каменных сводах моста, а также — лаз, проход между мирами (сознательного и подсознательного).

Каменный. Относительное прилагательное от существительного камень — «всякая твёрдая, нековкая горная порода в виде сплошной массы или отдельных кусков». В словосочетании каменные ноты является эпитетом. Метафорически каменный — нерушимый, застывший и т. п. Учитывая общий смысл стихотворения (взаимоотношения сознательного и подсознательного), можно соотнести значение этого слова ещё и с «информацией, записанной способом высечения символов на камне», что вызывает дополнительную ассоциацию с египетскими иероглифами, каменными скрижалями и т. п.

Нота. «Условный графический знак какого-либо музыкального звука». Как уже отмечалось, здесь это ноты, на- писанные самой природой, пробитые корнями в каменных сводах моста и т. п.

Б. А. Ларин писал: «Как ритмическое членение есть очевидная и общепризнанная основа знаковой стороны лирики, так кратность, усложнённость — существенный признак её семантической стороны. Двусмысленность и многосмысленность, нетерпимые и избегаемые в практической разговорной речи, эстетически утилизируются, выискиваются поэтами. Метафора именно как двоезначимость (одновременное представление двух значений) необходима в лирической речи. Но это только простейшее, легче всего наблюдаемое явление поэтической семантики. Лирика в большинстве случаев даёт не просто двойные, а многогранные (кратные) смысловые эффекты». И затем добавлял, что слово «в лирике имеет кроме интеллектуально-сообщительной функции ещё и внушительную (суггестивную), эстетическую, эмотивную и волевую. Простор смыслового осложнения (семантическая кратность)… гораздо в большей степени характеризует и отличает лирическую речь, чем стиховность и другие фонетические признаки». Всё это, несомненно, относится и к рассмотренным нами словоупотреблениям.

***

В 1973 г., рассматривая проблемы развития русской литературы X–XVII вв.,
Д. С. Лихачёв провёл разграничение между «первичными» и «вторичными» стилями, т. е. между стилями «созданными» и стилями «преобразованными».
«Преобразованные (вторичные)» стили всегда приходят на смену «созданным» (первичным) стилям. Сама же «вторичность» «создаёт некоторый отрыв стиля от строгих идеологических систем, возможность для вторичного стиля обслуживать прямо противоположные идеологии — прогрессивные и реакционные, она связана с появлением иррационализма, ростом декоративных элементов, отчасти дроблением стиля — появлением в нем различных разновидностей».
Несколько ранее И. П. Ерёмин в работах, посвящённых русской литературе XVII–XVIII вв., отмечал следующие особенности лексики русского «барокко» (одного их вторичных стилей, по Лихачёву) того времени.

  1. Аллегоризм, порождающий целый поток «метафор особого типа — логизированных, обнажающих иносказательный подтекст: море мира, грехов бездна, мрежа смерти и т. п. Из числа этих метафор свою типично „барочную“ природу в особенности наглядно демонстрируют основанные на отдельных аналогиях, на совмещении несовместимого: суша воздержания, гвоздь целомудрия, ветер преле- сти мира, кривое злобы, распутие...».
  2. Словотворчество, изобретение новых «сложных и многосложных слов: мудроделие, путетворение, благокрасотство, многомерство… и т. п. Создание новых эпитетов (часто декоративного назначения): светлозрящий, мрачноочный, очнотечный, сердцевеселящий, душеживительный… и т. п.».

Исследованный материал показывает, что лексика, использованная в рассматриваемых произведениях, обладает целым рядом признаков, характерных для лексики вторичных стилей.

В то же время анализ отобранных произведений гипотетически позволяет говорить о «разностилье» современной поэзии, об одновременном существовании стихотворных произведений разных стилей. Никакого нового большого стиля, нового художественно-творческого метода (классицизм, романтизм, реализм… постмодернизм) в настоящее время, на наш взгляд,   не создано и не создаётся. Во всей массе современных поэтических произведений можно отыскать немало замечательных, ярко индивидуальных стихотворений, немало новых, неожиданных образов, новых тем и т. д.

Однако ничего кардинально нового современная поэзия в этот вид словесного творчества не вносит. Практически все основополагающие принципы создания поэтических произведений, используемые современными авторами, были разработаны значительно раньше — примерно в начале (в первой трети) прошлого века. Сказанное позволяет говорить о «вторичности» современной поэзии в целом. Но этот вопрос требует специального изучения и отдельного обсуждения.

——————— оОо ———————-